21 апреля 2012г. Роберт Паттинсон запрыгнул в арендованную Toyota Camry и отправился в корейский квартал, расположенный в 10 минутах езды от своего дома в Лос-анджелесском районе Лос-Фелис. Актер нервничал: ему предстояло пройти прослушивание на роль, которую он отчаянно хотел получить, а пробы - не самая сильная его сторона. "Я ненавижу прослушивания", - говорит он. - "Я просто не умею их проходить. Я начинаю сильно нервничать, вплоть до жуткого состояния. Мне они плохо удаются, и после них я чувствую себя ужасно". При этом успокаивающе на его нервную систему недавние попытки участия в независимом кино не подействовали. Такие фильмы, как "Милый друг" или "Мелкие останки" появились и исчезли, принеся с собой еще больше беспокойства, а "Космополис" исчерпает себя уже скоро. И все это - маленькие петарды на фоне "сумеречной" Сверхновой, заработавшей 3,3 миллиарда долларов кассовых сбров и принесшей Паттинсону заработок в 20 миллионов за один только последний фильм. В новом интервью для июньского выпуска журнала "The Hollywood Reporter" актер-миллионер рассказал, достаточно ли ему заработанных денег; вспомнил, как изменилась его жизнь за последние годы, свою "сумеречную" молодость и рассказал о других интересностях. Редкий в последнее время, но меткий фотосет прилагается.
Он хотел получить это роль - даже, скорее, нуждался в ней - чтобы доказать, что он больше не мрачный, задумчивый, сверкающий, слегка лишенный чувства юмора 100-летний вампир по имени Эдвард Каллен. Поэтому он прибыл в пункт назначения молодым, привлекательным, знаменитым и разволновавшимся до чертиков. "Я был в ужасе", - говорит он. "Большая редкость - мне очень-очень хотелось сыграть этот материал".
Ему не стоило напрягаться (хотя, вероятно, это помогло). "Он прошел пробы с блеском", - говорит Дэвид Мишо, австралийский режиссер фильма "По волчьим законам", подвергший актера 3-часовому марафону во время их встречи, включая долгие разговоры, читку сцен и импровизацию. Все ради того, чтобы понять, сможет ли он сыграть заторможенного бандита, который отправляется в вынужденную поездку с Гаем Пирсом по мрачной Австралии, дабы найти украденный у последнего автомобиль. "Он вошел в комнату с наиболее близкой к действительности, самой прекрасной, полностью осознанной версией персонажа, который отличался от того, что я себе представлял. Это было невероятно, потому что внезапно я представил себе будущий фильм".
Теперь же Паттинсон надеется, что зритель тоже с энтузиазмом примет фильм "Бродяга", который выходит на американские экраны с 20 июня - спустя месяц после дебюта на Каннском кинофестивале. (...) "Бродяга" - один из двух фильмов, благодаря которым Паттинсон рассчитывает продвинуться к следующей фазе свое карьеры. Оба фильма ("Бродяга" и сатира на Голливуд "Звездная карт") отличаются от "Сумерек", как и любой другой фильм, и оба одинаково важны для определения факта взросления Паттинсона.
Актер сумел оживить целое поколение подростков (и их матерей) с помощью вампирской франшизы, став благодаря ей до невозможной степени знаменитым, и теперь, в свои 28 лет, задается вопросом - каким будет второй акт?
Такой же вопрос стоял перед некоторыми ровесниками Паттинсона: начиная с "гарри поттеровских" Дэниела Рэдклиффа и Эммы Уотсон и заканчивая Шайей ЛаБафом после "Трансформеров" - все они изо всех сил пытались освободиться от определивших их карьеру франшиз, пока другие актеры жаждали обрести такие же в своих резюме.
Рэдклифф снискал скромный успех в кино и обратился к Бродвею, где играет, например, в пьесе "Калека с острова Инишмаан"; Уотсон остается центром внимания в модной индустрии, сыграла небольшую роль в фильме "Ной", а теперь собирается поработать с Гильермо дель Торо в "Красавице и чудовище"; а ЛаБаф после публичных приключений в области плагиата, показал себя в "Нимфоманке" Ларса фон Триера.
Патттинсон выбрал свой собственный четкий путь: работать с лучшими режиссерами, которых он только сможет найти - от Кроненберга до Вернера Херцога (который снял его в роли Лоуренса Аравийского в фильме "Королева пустыни", что выйдет на экраны в этом году), а также Джеймса Грея (с которым он будет работать над фильмом "Затерянный город Z" вместе с Бенедиктом Камбербэтчем).
Он не против совершенно неожиданно принять предложение от режиссеров, которыми восхищается - так случилось с режиссером "Отвязных каникул" Хармони Корином. "Мы вместе ужинали. Он был очень мил. Но мне потребовалось много времени, чтобы понять, что я смогу это сделать", - говорит Паттинсон о звонках режиссерам. Корин теперь пишет специально под него покрытый тайной сценарий. "Он даже не говорит мне, о чем он", - усмехается Паттинсон.
Во время ланча 14 мая в Soho House в Западном Голливуде, куда он приехал в своем потрепанном черном кабриолете BMW 1989-го года, он кажется невозмутимым перед лицом предстоящих испытаний. Будучи одетым в черные штаны и белую футболку, он легок в общении, умен и не особо любит своего затравленного персонажа, который сделал его знаменитым. "Некоторое время назад я давал интервью, и в нем кажусь каким-то маниакально-депрессивным и суицидально настроенным", - говорит он. "И мне хочется сказать: "Нет, я не такой!"
Его ничто особенно не беспокоит - ни удушливая жара, ни отдаленно знакомые люди, которые продолжают встревать в разговор и здороваться, ни бесконечные вопросы о Сумеречной Саге, чей мощный релиз временами угнетал его.
"Все изменилось, когда они разработали маркетинговую стратегию, и публика, в основной своей массе, стала воспринимать фильмы иначе - в тот момент, когда на первый план стали выдвигать "командный" аспект", - говорит он о едва ли позитивном опыте. "Все свелось к "я в Команде Эдварда или в Команде Джейкоба". Этим принципом было пропитано все, что можно. И внезапно реакцию получилась обратной. Учитывая, что с первым фильмом отрицательной реакции не было вообще".
Обратная реакция превратилась в личное дело, когда отношения Паттинсона с коллегой по фильмам Кристен Стюарт развалились, после того как ее застукали с режиссером "Белоснежки и охотника" Рупертом Сандерсом, превращая Паттинсона в "вампира, которому наставили рога" (как выразился один из блогов). Не будем говорить ничего на эту тему. Но общаются ли они до сих пор? "О, да", - беспечно бросает он.
В основном, он равнодушен к деньгам (что гораздо проще сделать, когда у вас их куча), и его коллекция из 17-ти гитар не обладает большой ценностью. "Я покупаю хорошие гитары, и это моя единственная статься расходов", - говорит он, выбирая "акустическую Gibson J100 1943-го или около-того года".
Недавно он продал свой особняк в Лос-Фелис, который приобрел за 6,27 миллионов долларов примерно три года назад, когда почувствовал, что его размер давит на него. "Это был слишком большой дом", - говорит он. "Невероятный, словно Версальский дворец. И это было полное сумасшествие. Сад при доме был обалденный, но так или иначе, все равно остаешься в одной комнате. По сути, я мог бы жить и в клетке до тех пор, пока там есть окно".
С тех пор он временно проживает в арендованном доме в хорошо охраняемой резиденции в Каньоне Колдуотер. Обстановка категорически аскетичная: он переехал туда с тремя надувными матрасами и с "дерьмового вида креслом, которое осталось от предыдущих владельцев в Лос-Фелис", - говорит он, смеясь. "Я перетаскивал матрасы в разные комнаты от случая к случаю. Некоторое время это было очень странно".
После переезда он не может определить местонахождение многих своих вещей, включая некоторые весьма необходимые предметы одежды. "Я не понимаю, почему у меня нет никаких вещей", - стонет он. "Обычно я забирал каждый предмет одежды, что мне давали на премьеры. Но в моем шкафу буквально вещи три, всего".
Он даже не может найти коллекцию своих любимых DVD. Как любитель кино, он одобряет многие фильмы, начиная с "Полета над гнездом кукушки" и заканчивая недавним "В хлам". И все же, в типичной для себя манере самоуничижения, он отвергает любые попытки назвать его знатоком. "Мне так нравилась история кино, когда я был подростком. Я думал, что это произведет на людей впечатление", - говорит он. "Но когда становишься старше, понимаешь, что всем насрать".
Кроненберг относится к этому скептически. "Он невероятно хорошо осведомлен о кинематографе, почти на академическом уровне", - говорит он. "Я помню, как проходил мимо него на съемках "Космополиса", когда он говорил с Джульет Бинош о независимом французском кино, и это меня очень удивило. Но когда я узнал его лучше, я обнаружил, что он обладает очень сильной европейской восприимчивостью. У него высоко развитый ум, который может удивить, учитывая сыгранных им персонажей".
В до-сумеречную эпоху Паттинсон едва сводил концы с концами. В Лондоне, будучи на мели, он делил квартиру с актером Томом Старриджем, и до сих пор зализывает раны после увольнения из спектакля Роланда Шиммельпфеннинга "The Woman Before" в Королевском театре. ("Я не знаю, почему меня уволили. Наверное, они назвали причину, но я был в такой ярости, что даже не слушал", - говорит он).
С актерством он познакомился в подростковом возрасте: привлеченный окружением очаровательных девушек, принял участие в местной пьесе драматического кружка рядом с домом своих родителей. Его отец часто был занят своим бизнесом по продаже винтажных автомобилей, оставляя Паттинсона в компании с матерью и двумя старшими сестрами. Временами он подрабатывал моделью (его мама вела бухгалтерию в модельном агентстве), а потом получил неплохо встреченную небольшую роль в фильме 2005-го года "Гарри Поттер и Кубок огня". Он не был до конца уверен, хочет ли стать актером, и некоторое время мечтал податься в политику. Но в возрасте 21 года приехал на прослушивание в романтической комедии "Post Grad" в Лос-Анджелес, где ночевал на диване в доме своего агента Стефани Риц.
"Я был так поглощен сценарием, и мне казалось, что я точно знаю, что делаю", - говорит он. "А потом я вошел и с треском провалился. И, если честно, я помню, как говорил своей семье после этого: "С меня хватит. Мне все это невыносимо и тошнотворно". Отчасти я понимал, что я провалил пробы. И это была моя собственная ошибка".
Находясь в Лос-Анджелесе, он почти опоздал с мыслью прослушиваться на роль в "Сумерках", основанных на романе для подростков авторства Стефани Майер. Дома, в Лондоне, он записал видео для проб, в котором "Том Старридж изображал Беллу". После этого режиссер Кэтрин Хардвик позвонила ему в половине третьего ночи, и у них состоялся "нелепый разговор. Я не читал ни книг, ни сценарий, вообще ничего, и нес всякую чушь по телефону".
"Lionsgate" не сразу купились на него, и некоторые продюсеры задумались, а не слишком ли он стар для роли вечно молодого школьника (в тот момент ему исполнился 21 год), но его агент не сдавалась. "Стефани говорила: "Ты должен пойти на встречу с продюсерами. Просто 20 раз побрейся перед выходом", - рассказывает он.
Это сработало, и Паттинсон получил роль: "Фактически, это был мой последний шанс".
Пять фильмов франшизы, к его собственному удивлению, изменили его жизнь. Он думал, что это будет фильм "вроде предыдущего фильма Хардик "Тринадцать", но только с вампирами. Я действительно понятия не имел, что он превратиться в блокбастер". Он утверждает, что роль Эдварда неожиданно стала для него испытанием: "Это был весьма ограниченный в динамике персонаж. Хотелось сделать его максимально драматичным, но пришлось столкнуться с тем, кто никогда не выходит из себя, поэтому я думал: "И как, черт побери, это сделать?" Думаю, это была самая сложная моя работа".
Следующие несколько лет Паттинсон провел в "сумеречной зоне" и едва ли переставал работать с тех пор. У него годами не было отпуска, отчасти из-за того, что узнаваемость усложняет этот процесс. "Не думаю, что я был где-то вне работы", - говорит он. "Боюсь что-то пропустить".
12-миллионный фильм "Бродяга" привел его в Австралию, где он столкнулся с изнурительными съемками в пяти локациях, включая городок Марри с населением в 90 человек. Съемки велись "у черта на куличках", - говорит он. "Дорога вела с востока на запад через всю австралийскую пустошь, и мы оказались в самом ее конце - на шоссе, посыпанном щебнем, в этом городке на 90 человек".
Он снимался там в течение 41-го дня, жил в месте, "похожем на транспортный контейнер с окнами", посреди пекла, достигающего 100 градусов, и в компании "триллиона мух. Едва становилось светло, мухи, не переставая, весь день лезли в глаза".
Несмотря на суровые условия, "было в этом что-то невероятно прекрасное - просто из-за возможности смотреть на долгие мили вперед на линию горизонта", - говорит Паттинсон. - "В этом есть нечто успокаивающее".
Во время работы над фильмом "Звездная карта" в Торонто друг дал ему аудио-запись для медитации, и он затер ее до дыр. "Я легко отношусь к большинству вещей", - добавляет он, отмечая единственное исключение - папарацци, которые по-прежнему преследуют его. Он вспоминает, как его преследовали часами, пока он пытался не привести их к своему дому. "За мной следовало машин восемь. И это продолжалось часов десять. Я буквально не знал, что делать. Но постепенно понимаешь, как с этим можно смириться. Уже столько времени прошло, и это просто стало частью жизни. Я даже не могу точно вспомнить, какой была моя жизнь до этого".
Теперь же он говорит, что его жизнь - это одиночество или общение с друзьями, а не атрибуты славы. Он "относительно уединенный человек", хотя для одиночки поразительно приветлив и несомненно верен. Он по-прежнему общается с многими из своих друзей, с которыми вырос, у него один и тот же менеджер (Ник Френкель) и агент (Ритц). "У нее до сих пор хранится сумка, которую я оставил у нее дома", - шутит он. - "Наверное, в ней куча моих грязных вещей".
За два дня до встречи с THR он отметил свой день рождения с двадцатью друзьями в "Chateau Marmont" за ужином, который "слишком затянулся". Он говорит, что до сих пор отходит от него. "Я живу в Лос-Анджелесе уже пять лет, поэтому теперь знаком с кучей людей. Это было приятно".
Также он поддерживает связь с некоторыми из своих "сумеречных" приятелей и временами играет в покер с Келланом Латцем, который, к огорчению Паттинсона, гораздо лучше него. "Да это просто смешно!" - говорит он. - "Это все равно что просто спросить: "Хочешь потратить 500 долларов, чтобы потусоваться с нами?" О, здорово!"
Не считая таких авантюр, он признается, что несколько аскетичен, и говорит, что самое большое удовольствие ему недавно принесло простое плаванье на надувном кресле с бутылкой розового вина. "Я буквально чувствовал себя на седьмом небе. Это все, чего я хочу получить от жизни", - говорит он.
Он до пугающего нормален - антизвезда, актер, который вдруг против желания стал знаменитостью, кто не хочет или больше не нуждается в лишнем особняке, который он оставил в Лос-Фелис. "Он мог отхватить большой куш и продолжать сниматься в высокобюджетных студийных фильмах", - говорит Кроненберг. "Но сам он не желает быть большой Голливудской звездой".
Вот только его истинные желания остаются неясны. Самосовершенствование - часть этого: "Я не знаю, действительно ли я уже крепко встал на ноги как актер. Мне нужно доказать определенные вещи", - говорит он. Однако бесспорно то, что он относится к редкому виду - молодой человек, который, похоже, в основном всем доволен. "У меня чрезвычайно простые желания. Мне ничего не нужно. Я вообще ничего не хочу".
THR: On April 21, 2012, Robert Pattinson slipped into a rented Toyota Camry and set out on the 10-minute drive from his home in L.A.'s Los Feliz to Koreatown. The actor was anxious; he was about to audition for a role he desperately wanted, and auditions are hardly his forte. "I hate auditioning," he says. "I just can't do it. I get so nervous, like cripplingly nervous. I'm bad at them, and I feel awful afterward." Nor were his nerves soothed by his recent forays into indie film. Such pictures as Bel Ami and Little Ashes had come and gone with more of a fizzle than a bang, and Cosmopolis would sputter out soon -- all mere squibs compared to the supernova Twilight, which earned $3.3 billion at the box office and brought Pattinson $20 million for its final installment alone.
He wanted this part -- needed it, even -- to prove he no longer was just a dark, brooding, iridescent, slightly humorless, 100-year-old vampire named Edward Cullen. So he arrived at his destination young, handsome, famous and worried as hell. "It was terrifying," he says. "It's kind of rare that I really, really want stuff."
He shouldn't have stressed (though maybe that helped). "He came through with flying colors," says David Michod, the Australian director of 2010's Animal Kingdom, who put the actor through his paces in a marathon three-hour meeting that included lengthy conversations, scene readings and improvisation, all to see if he could play a slow-witted gang member who sets out on a road trip with Guy Pearce across a dystopian Australia in search of the latter's stolen car. "He came the closest of any actor to walking into the room with a beautiful, fully realized version of the character that was not dissimilar to mine. It was exhilarating because I could suddenly see the movie."
Now Pattinson is hoping audiences will be exhilarated, too, when The Rover opens June 20, a month after its debut at the Cannes Film Festival. "Fusing a hybrid of quasi-apocalyptic influences into a work with a pungent character of its own, The Rover suggests something like a Cormac McCarthy vision of Australia halfway between today and The Road Warrior times," wrote THR's chief film critic Todd McCarthy.
Rover is one of two pictures that Pattinson is counting on to propel him to the next phase of his career, along with David Cronenberg's Hollywood satire Maps to the Stars, which opens in the fall. Both are art house films, both labors of love, both as different from Twilight as any picture can be, and both equally important to defining Pattinson as a grown-up.
The actor galvanized a generation of teenagers (and their mothers) with a vampire franchise, became impossibly famous and now, at age 28, is asking, what's my second act?
That's a question facing several of Pattinson's contemporaries, from Harry Potter's Daniel Radcliffe and Emma Watson to Transformers' Shia LaBeouf, all of whom have struggled to break free of career-defining franchises at the very time so many other actors are chasing them.
Radcliffe has had modest success in film and has turned to Broadway with acclaimed productions like The Cripple of Inishmaan; Watson remains a fashion cynosure who had little to do in Noah but next works for Guillermo del Toro in Beauty and the Beast; and LaBeouf, following some public adventures in plagiarism, revealed himself in Lars von Trier's Nymphomaniac.
Pattinson has chosen his own clear path: to work with the best directors he can find, from Cronenberg to Werner Herzog (who cast him as T.E. Lawrence in Queen of the Desert, out this year) to James Gray (for whom he'll star opposite Benedict Cumberbatch in The Lost City of Z).
He isn't averse to calling the filmmakers he admires out of the blue, as he did Spring Breakers' Harmony Korine. "We went to have dinner. He was really nice. But it took me a long time to realize I could do that," says Pattinson of making cold calls to directors. Korine now is writing a script for him, shrouded in mystery. "He won't even tell me what it's about," grins Pattinson.
Sitting over lunch May 14 at West Hollywood's Soho House, where he has arrived in his battered, black, 1989 BMW convertible, he seems remarkably unperturbed by the challenges ahead. Dressed in black pants and a white T-shirt, he's light, bright and eager to please and not remotely like the haunted character who made him famous. "I did some interview a while ago, and it sounds like I'm a manic-depressive about to kill myself," he says. "And I'm like, 'No I'm not!' "
Nothing much troubles him -- not the sweltering heat where we sit, nor the distant acquaintances who keep interrupting to say hello, nor my endless questions about Twilight, the five-picture saga whose muscular release at times overwhelmed him.
"Everything changed when they did the marketing, and the general public started to view [the films] in a different way when they started to push the 'team' aspect of it," he says of an otherwise positive experience. "It was like, 'I'm on Team Edward or Team Jacob.' That saturated everything, and suddenly there was a backlash. Whereas with the first [film], there wasn't a backlash at all."
The backlash turned personal when Pattinson's relationship with co-star and girlfriend Kristen Stewart soured after she was caught with her Snow White and the Huntsman director Rupert Sanders, making Pattinson "a cuckolded vampire," as one blog put it. He won't talk about any of that. But are they still in contact? "Oh, yeah," he says blithely.
He largely is indifferent to money (somewhat easier when you have oodles of it) and has little of material worth beyond his collection of around 17 guitars. "I buy nice guitars, and that's about my only expense," he says, singling out "an acoustic Gibson J100 from 1943 or something."
He recently sold the 1922 Los Feliz mansion that he bought for $6.27 million about three years ago because he felt engulfed by its sheer size. "It was too big a house," he says. "It was incredible, like Versailles. It was absolutely, completely crazy. It had this incredible garden, but you just stay in one room, anyway. I could basically live in a cell as long as I had a window."
Since then, he has shacked up in a rented place within a gated community in Coldwater Canyon. His decor is decidedly bare-bones: He moved in with just three inflatable mattresses and "this one kind of shitty chair that was left from the previous tenants [in Los Feliz]," he says, laughing. "I would move my mattresses into different rooms according to the occasion. It was very odd for a while."
Since the move, he has been unable to locate many of his possessions, including some much-needed clothes. "I don't understand how I don't have any clothes," he groans. "I've basically stolen every item of clothing that anyone's ever given me for a premiere, but in my closet there's literally about three things."
He can't even find his beloved DVD collection. A movie buff, he favors films from One Flew Over the Cuckoo's Nest to Breathless to the recent Smashed. Still, with typical self-deprecation, he swats away any hint he's a connoisseur. "I was so into [film history] when I was a teenager; I thought it would impress people," he says. "But then you get older, and no one gives a shit."
Cronenberg takes that with a grain of salt. "He is incredibly knowledgeable about cinema, almost academically," he says. "I remember coming across him on the set of Cosmopolis as he was talking to Juliette Binoche about obscure French films, and that surprised me. But as I got to know him better, I found he has a very European sensibility. He has a highly functioning intellect, which might be surprising given the characters he is playing."
In the pre-Twilight era, Pattinson barely scraped together a living. He was down and out in London, sharing an apartment with actor Tom Sturridge and still licking his wounds after being fired from a production of Roland Schimmelpfennig's The Woman Before at the Royal Court Theatre. ("I don't know why I was fired. They probably said something, but I was so furious I wasn't even listening," he says.)
He'd stumbled into acting as a teenager, drawn by the cute girls who hovered around, taking part in productions with the local Barnes Theatre Company, near his parents' home outside London. His father often was busy with his vintage-car business, leaving Pattinson with his mother and two older sisters. While manning a paper route, he got occasional work as a model (his mom was a booker for a modeling agency), then as a teenage actor he had a well-regarded small role in 2005's Harry Potter and the Goblet of Fire. He wasn't entirely sure he wanted to act and thought for a while of going into politics in some capacity. But at age 21 he came to Los Angeles -- sleeping in the home of his WME agent, Stephanie Ritz -- to audition for the rom-com Post Grad.
"I was so into the script of it and thought I knew exactly what I was doing," he says. "And then I went in and just completely blew it. And honestly, I remember talking to my family afterward and going, 'I'm done. I can't handle how gut-wrenching it is.' And I kind of knew that I was messing it up. It was my own fault."
While in L.A., almost as an after-thought he auditioned for Twilight, based on the young-adult novel by Stephenie Meyer about a teenage girl who moves to a small town in Washington and falls in love with a vampire, a scion of the immortal Cullen clan. He'd done an audition tape when he was at home in London, "with Tom [Sturridge] playing Bella." After that, director Catherine Hardwicke called him at 2:30 in the morning, when they had "this ridiculous conversation, and I hadn't read the books or the script or anything and I just bullshitted on the phone."
Now he went to Hardwicke's home in Venice, Calif., where he met Stewart, already cast in the lead role, for the first time. "They were doing screen tests with four people," he recalls. "In one of the scenes, I [was meant] to take my shirt off, and I think I was the one guy who didn't."
Lionsgate wasn't immediately sold on him, and some of the producers wondered whether he was too old for the role of an eternal high-schooler (he was 21 at the time), but his agent kept pushing. "Stephanie was like, 'You've got to go and meet the producers and just shave 20 times before you go,' " he says.
The big shave worked, and Pattinson got the part: "It was basically the last-chance saloon when I got Twilight."
The franchise's five films changed his life, to his surprise. He'd thought this would be "like [Hardwicke's previous film] Thirteen but with vampires. I genuinely had no idea it was going to be a [blockbuster]." He says the role of Edward was unexpectedly challenging: "It was quite a constricting character, in a way. You want to make [him] as dramatic as possible, but you have someone who never loses his temper, and so it's like, 'How the f-- do you do this?' I think that was one of the hardest jobs I've ever done."
Pattinson spent the next four years in the Twilight zone and barely has stopped working since. He hasn't had a vacation in years, partly because fame makes it hard for him to travel. "I don't think I've been anywhere other than for work," he says. "I have a fear of missing out."
The $12 million Rover, which A24 is releasing, took him to Australia, where he faced a grueling shoot spread across five locations, including the town of Marree (population 90). It was shot "absolutely in the middle of nowhere," he says. "There's a road that goes from the east to the west of Australia, through the Outback, and we were at the point where it turns into a dirt track. It was the end of the tarmac, in this town of 90 people."
He shot there for 41 days, living in what looked like "a shipping container with windows," in the midst of a heat wave with temperatures soaring past 100 degrees and "a trillion flies. As soon as the light came up, you'd have flies trying to crawl into your eyes the entire day."
Despite the harshness, "There was something so [great], just being able to look for absolutely miles to the horizon," Pattinson says. "There's something really calming about it."
A friend gave him an audiotape on meditation while he was working on Maps in Toronto, and he has stuck with it. "I'm easy with most things," he adds, noting the one exception is the paparazzi, who still hound him. He remembers being pursued for hours as he tried to avoid leading them to his home. "It was like eight cars following me. And this went on for 10 hours, this thing. I literally didn't know what to do. [But] you figure out ways to deal with it. It's been such a long time now, it just becomes what your life is. I can't even really remember what my life was like before."
Now he says his life is defined more by being alone or hanging out with a few friends than by the trappings of celebrity.
He's "a relatively solitary person," though for a loner he's strikingly affable and equally loyal. He retains many of the friends he grew up with, the same manager (3 Arts Entertainment's Nick Frenkel) and agent (Ritz). "She still has a bag I left there [at her house]," he jokes, "probably filled with my dirty washing."
Two days before our meeting, he celebrated his May 13 birthday with about 20 friends at the Chateau Marmont, over a dinner "that just went on way too long." He says he's still recuperating. "I've been in L.A. for five years, so I know a bunch of people here now. It was nice."
He keeps up with some of his Twilight pals, too, and occasionally plays poker with Kellan Lutz, who's considerably better than he is, to his chagrin. "It's ridiculous!" he says. "It's like they basically just ask, 'Do you want to spend $500 to hang with us?' 'Oh, great!' "
Such escapades aside, he admits to being somewhat ascetic and says his greatest pleasure recently was floating on an inflatable chair in a pool with a bottle of rosé. "I literally felt, 'This is absolute heaven. This is all I require out of life,' " he says.
He's almost frighteningly normal -- an anti-star, an actor who has stumbled into celebrity despite himself, who doesn't want it or need it any more than the superfluous mansion he abandoned in Los Feliz. "He could grab that brass ring and keep doing big-budget studio movies," says Cronenberg. "But it's not his desire to be a big Hollywood star."
Just what his desire is remains unclear. Improving himself is part of it: "I don't know if I've really particularly found my feet as an actor yet -- I have to prove certain things," he says. But beyond that, he's that rarest of creatures, a young man who seems largely content. "I have extremely simple desires. I don't need anything. I don't want anything at all."
Специально для britishboys.ru / britishboyfriends.blogspot.com. При полном или частичном копировании информации получение разрешения и активная ссылка на блог обязательны. Please credit if you use
Источники: 1 /
Комментариев нет:
Отправить комментарий